...А тем временем входило в жизнь поколение, чья ранняя юность пришлась как раз на "перестроечные" годы. И вот уже для киевского студента-филолога Глеба Ситько, которому суждено было повстречаться с поэзией Клюева, когда он стал изучать творчество поэта (под руководством выдающегося его знатока и исследователя Людмилы Александровны Киселёвой), оказывается невозможным не писать стихи самому... Потом он соберёт их лучшую часть в книгу "Пасхалия" (Киев, 1997), предпослав ей - по праву поэтического наследования - посвящение своему творческому пращуру: "Николаю Клюеву, / Великому Поэту Руси/ посвящается...". Спустя четыре года Г. Ситько выпускает ещё одну книгу - "Складень" (Киев, 2001). Она также открывается Клюевым - на этот раз тремя эпиграфами из его произведений. Приходится только сожалеть, что невозможно включить сборники Г. Ситько в настоящее издание в полном объёме... (из вступительной статьи Сергея Субботина "Струя незримого колодца")
- ВОСПОМИНАНИЯ О КЛЮЕВСКИХ КОНФЕРЕНЦИЯХ
- В СЛАВНОМ ГОРОДЕ ВЫТЕГРЕ 1991-1993 гг.
-
- Я вернулся в тот край забытый
- Где, как лоси, века прошли
- Я щекой прикоснусь небритой
- К травянистому лону земли.
-
- После всех осеней и вёсен
- Я с плечей уроню суму
- И у стройных высоких сосен
- Ноги голые обниму
-
- К роднику надолго приникну
- Где змеится земли исток
- Мягко в губы возьму землянику
- Словно девичий нежный сосок
-
- Цепких веток колючие ласки
- Увлекут меня на траву
- В нетерпении с хвойной баски
- Шляпки пуговиц оторву
-
- Средь равнины пройду игриво
- Вдоль дороженьки, по мосту
- И в зелёную нивы гриву
- Пальцы смелые я вплету
-
- Пруд, качнувшись, со ртом сольётся
- За берёзами - облака
- Сиг шершавый на дне проснётся
- И коснётся вдруг языка
-
- Гамаюн где-то гаркнет: "Горько!"
- Чайки крик перебудит сов...
- Обессилев, в твоих пригорках
- Спрячу плачущее лицо
-
- А над красным болотом клюквы
- Нас туманом прикрыв слегка
- Усмехнётся люкавый Клюев
- На неопытность новичка.
ТОМСК
Жёлтой раной истекает листопад
Меж берёз — рябины красные, как титлы
Злые галки, что предсмертные молитвы
Улетают в отражённый небом град
Ветлы чёрные, как прописные буквы
Причаститься бы родной болотной клюквы!
Каплет туча поминальною сикерой
Слов не разобрать: «смирись»? «Уверуй?»
Выпестрив соловым избам брови
За кордон, за сабельный овраг
В лес лилово-ало-рыжей крови
Рысью улетел Октябрь-русак
В воздух расклеено враньё
Про твоё, про чьё-то и моё
Небо строит всадников в копьё
Как от залпа взвилось вороньё
- РУССКИЙ СЕВЕР
На Востоке ала зорька занимается
Потянулася с просонечка Земля
И гуляет красно Солнышко и мается
От Тайги и до дремучего Кремля
Разломалась Рима Третьего Империя
От Четвёртого нас, Боже, пронеси!
Я в Республике Олонии с Карелией
Как посол от Древней Киевской Руси
Здесь не лагерные вышки богомерзкие
Здесь с намоленных пригорков до сих пор
На просторы смотрят храмы староверские
Окунувшись в Зазеркалие озёр
По щеке меня царапают иголочки
Под ногами – хвойной прели аромат
- Слава Богу – за плечом моим двустволочка
А не грозный вранокрылый автомат
Пусть болотная поречка – не смородина
Я ни лешего, ни зверя не боюсь
Украинцу этот край – вторая родина
Новгородская нетронутая Русь
Сосны-ели небеса щекочут кронами
А берёзоньки – невиннее невест
Я любуюсь, как Рублёвскими иконами
На восходы и закаты этих мест
Отыщу шамана, зельем угощу его
Пусть поведает, болотный крокодил
Где-то здесь траву топтали лапти Клюева
Ломоносов за обозом проходил
Хоть видна порою мерзость запустения
След вчерашних и сегодняшних измен
Живы люди, живы звери и растения
Значит – встанет наша Родина с колен!
Рядом бродят внуки Велеса и Одина
Скулы - рысьи, кудри – белы, словно снег
Я пришёл на Историческую Родину
В лес нехоженый, в одиннадцатый век